Народный артист России Сергей Мигицко – один из самых известных поклонников нашей команды. Регулярно болеющий за «Зенит» на «Петровском» актёр в интервью «Нашему «Зениту» рассказал о том, как он начал переживать за команду и о том, что почти не верит в приметы.

Первой футбольной любовью одного из самых известных болельщиков «Зенита» — народного артиста России Сергея Мигицко был одесский СКА. Что, впрочем, вполне логично, ведь родом Сергей Григорьевич из Одессы. Более того — его отец был военным и служил в штабе Одесского военного округа. Вот он и брал Сергея и его старшего брата на футбол.

— Стадион СКА был небольшим, но очень уютным. Даже впоследствии я такие арены встречал очень редко, — вспоминает сам Мигицко. — Да и СКА был командой боевой.

Потом будущий народный артист России болел и за «Черноморец» — ведь СКА постепенно терял свою силу, а «моряки» становились флагманом одесского футбола. Кстати, за «моряков» Мигицко продолжал переживать и после переезда в Ленинград, и после поступления в вуз (Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии), и даже после его окончания и прихода на работу сначала в Малый драматический театр в 1974 году, а затем, год спустя, в Театр имени Ленсовета. Более того, каждое лето артист ездил на родину, где обязательно ходил на стадион переживать за «Черноморец». Но однажды Сергей Мигицко оказался на другом стадионе — имени Кирова в Ленинграде. Было это тоже в первой половине 70-х.

— До этого моим самым большим стадионом была арена «Черноморца», которая вмещала тысяч, наверное, тридцать. А тут я увидел громадную чашу, да еще и почти целиком заполненную людьми, — вспоминает Мигицко. — Если не ошибаюсь, «Зенит» тогда играл с «Араратом», а на поле в составе ленинградцев вышел Павел Садырин.

Братание болельщиков, их единый порыв, полное отсутствие классовости, общая атмосфера на питерской арене да и сама чаша на берегу залива молодому актеру очень понравились. Немалую роль в приобщении Мигицко к «Зениту» сыграл Игорь Владимиров — учитель нашего героя и главный режиссер Театра имени Ленсовета.

— Сказать, что Игорь Петрович был страстным болельщиком, значит не сказать ничего, — делится воспоминаниями Мигицко. — Он наизусть знал календарь, совсем не обижался, если в день домашнего матча «Зенита» не было спектакля. А репетицию просто-напросто отменял своей властью.

Было это, по словам Мигицко, так: знаменитый актер и режиссер во время репетиции в какой-то момент просто подмигивал. Это означало: я сегодня еду на футбол — и если вы тоже хотите, то можете сесть в мою машину. Несколько человек, в основном молодежь, подобным предложением, как правило, пользовались.

— Мы ехали на футбол без всякого ранжира, — рассказывает Мигицко. — А ведь Игорь Петрович был народным артистом СССР! Мы же — нулями без палочки. Но мы садились в его машину и ехали на Кирова. Владимиров заезжал туда с VIP-входа, и всё — мы на футболе.

В свою очередь футболисты «Зенита» конца 70-х — начала 80-х всегда были желанными гостями в Театре Ленсовета. Причем не только на спектаклях, но и на юбилеях театра, торжествах по случаю вручения кому-либо из актеров званий, днях рождения... Случались на таких, как бы сейчас сказали, корпоративных мероприятиях и забавные случаи. Героем одного из них стал однажды и Мигицко. Это был юбилей шефа, то есть Игоря Владимирова. Он сидел на сцене, его чествовали и, конечно, дарили подарки: портреты, букеты, книги — в общем, всякую всячину. А команда «Зенит» вручила мяч со своими автографами. Вечер шел своим чередом, и в какой-то момент этот мяч оказался в куче других подарков.

— Тут-то я и подумал, — рассказывает Мигицко, — господи боже мой, ведь если я сейчас умыкну этот мяч – этого же никто не увидит. А шефу и так подарков надарили много, он не заметит.
Сказано — сделано. Однако в семь утра следующего дня в коммуналке, где тогда жил Мигицко, раздался телефонный звонок. Причем такой настойчивый, что артисту все же пришлось выходить в коридор. А в ответ на «алло» он услышал голос Владимирова: «Мигицко, чтобы в десять ноль-ноль мяч был у меня в кабинете!»

Первой ласточкой с точки зрения футбольных знакомств для самого Мигицко стал его зенитовский тезка — большой театрал Сергей Веденеев. На этой почве они начали общаться, а Мигицко в свою очередь окончательно стал «зенитчиком». Сегодня среди его хороших знакомых, друзей и людей, с которыми остаются прекрасные отношения, — Юрий Желудков, Дмитрий Баранник, Аркадий Афанасьев, Михаил Бирюков, Сергей Дмитриев. Если был бы жив, то им наверняка остался бы и Алексей Степанов. Плюс зенитовцы более позднего «образца» — Геннадий Попович, Александр Панов, Александр Куртиян, Александр Кержаков, Андрей Аршавин, Вячеслав Малафеев и Александр Анюков.
Кстати, все вышеперечисленные футболисты, а также многие другие любят и ходят в театр. В чем, по мнению Мигицко, нет ничего удивительного: «Ведь ребята отдают на поле очень много физических и эмоциональных сил. А театр имеет хорошее свойство — он возмещает потерянное, и в первую очередь в эмоциональном, энергетическом плане. Футбол и театр, к счастью, многое объединяет. Во-первых, это зрелища. Во-вторых, зрелища массовые. В-третьих, по отдаче тех, кто в центре внимания, это синтез физических и эмоциональных сил. В этом смысле артисты и футболисты – похожи».

Что же касается футбольных знакомств Сергея Григорьевича, то особо стоит рассказать о его дружбе с Анатолием Тимощуком. Будущий капитан «Зенита» только-только приехал в Питер, как телевизионщики тут же попросили Мигицко встретить его, что называется, по-землячески. В итоге на первую встречу в одном из питерских ресторанов Сергей Григорьевич пришел... с салом. Так началась их дружба. Потом они разговаривали на украинском — благо оба знают его так же, как русский, — обменивались на нем эс-эмэсками на Новый год, да и вообще общались с удовольствием.

— Про Тимощука-футболиста все сейчас уже сказано, — говорит Сергей Мигицко, — но он еще и удивительного обаяния парень. Равно как и его супруга Надежда.

Болельщика «Зенита» актера Сергея Мигицко очень часто воспринимают в паре с другим не менее знаменитым болельщиком-актером — Михаилом Боярским. А вот интересно, между собой они о футболе говорят?

— Конечно — все обсуждаем, спорим, — отвечает на этот вопрос Мигицко. — Тем более что с Мишкой всегда очень интересно об этом говорить.
Кстати, Сергей Григорьевич считает Михаила Сергеевича более точным прогнозистом, нежели он сам. Особенно после их знаменитого спора перед финальным матчем чемпионата мира во Франции. Дело было так. Смотреть финал Франция — Бразилия актеры решили вместе. Причем дома у Михаила Боярского. Мигицко поставил в споре на победу Бразилии. Боярский — на Францию.

— Тогда я сказал, — вспоминает Мигицко, — если выиграет Франция, то я разденусь до плавок, раскрашусь в цвета французского флага, босиком добегу до французского консульства — благо оно находится рядом — и спою там «Марсельезу». Что в итоге я потом и проделал.
Любопытно, что сначала посмотреть на это зрелище вышла... милиция. Однако, увидев Боярского, который все объяснил, успокоилась.

Любопытно, что особых болельщицких примет у Мигицко нет, если не считать того, что, будь то VIP-ложа или обычный сектор, он всегда идет на футбол в шарфе-розе. Правда, один случай, связанный с приметой, все же был. На Евро-2008 в Швейцарии и Австрии Сергей Григорьевич на матч Россия — Греция пришел в белой шапочке. Наши выиграли. То же самое питерский актер сделал и на игре Россия — Швеция. Наши снова выиграли. И пусть перед Голландией кое-кто пытался назвать Мигицко снегурочкой — белая шапочка осталась на месте. А вот после полуфинала с испанцами ее пришлось снять...

В эти дни Сергей Мигицко, как и все болельщики «Зенита», очень переживает за свою команду. Одним из залогов успеха на финише он считает единство и приводит такой пример:

— Несколько лет назад ко мне в гости приехал мой друг — один очень известный болельщик. Такой, кто знает о футболе все. И мы пошли с ним на «Зенит». На стадионе он спросил, где можно пивка попить. Однако когда он оказался в чаше «Петровского», напрочь обалдел и ни о пиве, ни о чем другом больше не вспоминал. Потом он рассказывал, что буквально захлебнулся от той волны единства, которая захлестнула и его самого. Если бы вы знали, как мне было приятно это слышать. Вот и сейчас очень хочу пожелать нам такого же единства – ведь нас много, а «Зенит» у нас один.

Сергей Циммерман,
газета «Наш «Зенит», 9.11.09